Эдвард А. Гоке: всегда ли идеален кето-режим?

Источник

Когда следует рассмотреть возможность возвращения углеводов в рацион? Нет, это не заголовок-кликбейт. Возможно, вы слышали, как я ранее говорил, что для определенных людей может быть показано потребление до 20 граммов углеводов. Однако люди задаются вопросом: как узнать, отношусь ли я к их числу? Я получил множество подобных комментариев.

Короткий ответ таков: это определяется методом исключения. Сначала вы должны попробовать практически все другие рекомендуемые способы улучшения состояния, связанные с такими проблемами, как потеря электролитов, или нарушениями функции щитовидной железы. Последнее может проявляться как недостаточная выработка гормонов или низкая активность щитовидной железы, что определяется по вашим симптомам.

Какие это методы улучшения состояния?




Об этом много говорилось.

Например, может быть недостаточным потребление белка, необходимое для ваших физиологических нужд, потому что белок стимулирует выработку инсулина, а инсулин способствует задержке натрия. Это хорошо известно. Инсулин влияет на транспортные механизмы в почках, участвующие в удержании натрия. Другой метод – прием электролитных добавок, если вы считаете, что не получаете их достаточно из пищи. В современном мире добавки с электролитами могут быть показаны некоторым людям именно по этой причине, в отличие от того, как это происходило исторически. Это два основных подхода.

Если вы адекватно применили их, и при этом вы переходили на диету медленно, в течение шести-восьми недель (что, помимо воздействия на микробиом, очень важно по многим причинам), то, возможно, стоит рассмотреть возможность добавления до 20 граммов углеводов. Для этого есть обоснование. Люди могут возразить, ведь я говорил, что углеводы не являются необходимыми для человека. Однако для простоты и эффективности мы часто используем обобщения. Человек употреблял растения в относительно значительных количествах на протяжении 13 000, возможно, до 50 000 лет.




Согласно принципам дарвиновской эволюции, в течение этого периода могли действовать определенные факторы отбора, которые, в зависимости от вашей генетической линии и генотипа, сделали некоторые гены менее эффективными в процессе глюконеогенеза для удовлетворения потребностей в глюкозе по сравнению с другими людьми. Это абсолютно возможно. И если это так, то вам действительно может потребоваться 20 граммов углеводов. Я не думаю, что есть точное показание для 50 граммов, но если и существует абсолютный максимум, то это 50 граммов. Но 20 граммов – это то, что я обычно рекомендую попробовать людям, если они испробовали все остальное.

И вот в чем дело: некоторые посчитают это святотатством или скользкой дорожкой, вроде «ты становишься версией 2.0". Я очень сомневаюсь, что это так. Я абсолютно уверен, что это не так. Более того, это полностью соответствует моей точке зрения. Принципы эволюционного отбора предполагают, что у нас вполне могло быть давление на потребление 20 граммов углеводов. Если попытаться определить, в какой форме мы могли их получать, можно предположить молоко (возможно, от коров А2, травяного откорма, непастеризованное), или, возможно, мед, в зависимости от того, где происходила эволюция.

Мед не всегда был легкодоступным продуктом, поэтому не стоит слушать тех, кто утверждает обратное. Это два основных источника, которые приходят на ум. Во время сельскохозяйственной революции мы также начали культивировать другие растения, поэтому, возможно, мы получали часть углеводов из зерновых. Мы определенно получали их из зерновых, например, из риса или пшеницы, а в определенный момент даже из хлеба на закваске. Это было основным продуктом питания в какой-то период. В любом случае, я считаю, что это полностью соответствует моей идеологии и фактическим данным. Однако есть причина, по которой мое общее правило – не употреблять углеводы вовсе.

Это потому, что подавляющему большинству из нас они не требуются. Это факт. Так что тем, кто паникует и думает, что я стал «мягче», отвечаю: нет, не стал. Это полностью соответствует моей позиции. К тому же, 20 граммов – это все еще очень мало. Находясь долгое время в сообществе приверженцев очень низкоуглеводных диет, легко потерять чувство масштаба. Для обычного человека 20 граммов углеводов – это невероятно низкое, просто мизерное количество. Так что все относительно и зависит от точки зрения. Я хотел это прояснить. Надеюсь, эта информация была полезной и понятной.

Эдвард А. Гоке: да, я по-прежнему верю в ноль углеводов

Источник

Возможно, кто-то подумал, что я изменил свою позицию.

Недавно я выпустил видео, в котором поднимал важные вопросы: Всегда ли безуглеводная диета является идеальной?

Когда стоит вновь вводить углеводы в рацион?

И стоит ли это делать вообще?

Я получил множество комментариев.

Как и ожидалось, некоторые пользователи настаивали, что нет смысла возвращать «яд» в рацион или что углеводы вообще не требуются. Однако, на удивление, больше было тех, кто интерпретировал моё сообщение совершенно иначе. Люди использовали моё видео, чтобы оправдать свои вредные привычки, заявляя, что «слезли с низкоуглеводного поезда» и теперь едят сотни граммов углеводов в день. Я был крайне удивлён такой реакцией. Я никогда не говорил, что одобряю подобные объёмы. На самом деле, нет такой ситуации, когда человеку требовались бы сотни граммов углеводов в день. Позвольте мне подробнее объяснить, что именно я имел в виду в предыдущем видео.

Я говорил о том, что в зависимости от вашего генетического наследия, предки некоторых людей могли заниматься сельским хозяйством и употреблять пропорционально больше продуктов земледелия, чем представители других линий. Это касается и молочных продуктов, которые стали распространены в эпоху аграрной революции, особенно с началом одомашнивания животных. В связи с этим, за последние 13 000 лет у вас могла произойти незначительная атрофия эффективности глюконеогенеза. Это означает, что, возможно, вам может потребоваться около 20 граммов углеводов, чтобы компенсировать эту генотипическую неэффективность, которая может быть у вас или отсутствовать.




Именно поэтому я подчеркнул, что определить, относитесь ли вы к таким людям, крайне сложно, если не невозможно. Вам следует прибегнуть к самоэксперименту: полностью исключите углеводы из рациона, поскольку, как правило, они не являются необходимыми. Наблюдайте за своим состоянием некоторое время. Если возникнут проблемы, которые кажутся связанными с нарушением регуляции инсулина, в первую очередь убедитесь, что вы потребляете достаточно белка, или же попробуйте принимать электролиты.

Зачастую, если это не помогает, проблема кроется именно в дефиците электролитов, а не в инсулине. Проверьте это, и только если эти меры не принесут результата, тогда уже можно искать наименее токсичные источники углеводов. Я знаю, что многие подумают: «Эдди, это же точь-в-точь, что говорил Пол Саладино». Однако это не так. Пол Саладино использовал эту идею как предлог для потребления большого количества фруктов и мёда. Во-первых, если мы говорим о наименее токсичных углеводах, то фрукты и мёд к ним не относятся. Во-вторых, он употреблял сотни граммов углеводов в день, что не соответствует моей позиции и никогда не будет ею.

Мой подход основан на истине. 13 000 лет — это недостаточный срок для полного генетического изменения нашего организма, превращения его в потребителя углеводной пищи с низким содержанием жиров и белков. Такого не произошло. Нет никаких аргументов, которые могли бы оправдать это убеждение; оно не имеет под собой реальной основы. Однако есть доля правды в идее атрофии системы. Если вы потребляете много углеводов, то отсутствует положительное селекционное давление на глюконеогенез, чтобы поддерживать его эффективность, способную обеспечивать нас глюкозой годами без внешнего поступления.

Это вполне правдоподобное объяснение. Но это не означает, что теперь можно есть все углеводы мира. Наоборот, это нежелательно. Наша эффективность глюконеогенеза по-прежнему соответствует эффективности гиперхищников. Есть ещё один важный момент, который требует уточнения. Я писал об этом в своей книге «Противопоказано», особенно во втором издании. Люди должны это понимать: само по себе существование глюконеогенеза не означает, что вам не требуются углеводы. Это неоспоримый факт. Важна именно эффективность этого процесса.

Означает ли наличие глюконеогенеза, что организму не требуются углеводы?

Возьмём нектароядных животных, таких как нектарницы, колибри и некоторые виды летучих мышей. Я понимаю, что это не млекопитающие, но у них есть глюконеогенез. Эти животные питаются преимущественно нектаром, то есть глюкозой. Конечно, они могут есть и другие вещи, но их основной рацион — это глюкоза. У нектароядных птиц после еды уровень глюкозы в крови может достигать 52 миллимолей на литр, что кажется невероятным.

В среднем он составляет около 17 миллимолей, что всё равно очень высоко, но при этом они не болеют диабетом. Их показатели HbA1c, как правило, ниже, чем у здоровых людей. Очевидно, что эти животные эволюционно приспособлены к потреблению преимущественно глюкозы. У нас же, однако, эффективность глюконеогенеза гораздо выше. У этих птиц есть глюконеогенез, потому что каждое животное сталкивается с угрозой голода, которая требует определённой способности к производству глюкозы. Они также спят, и хотя не так долго, как люди, это не меняет сути.




Распространённое заблуждение, будто «ну, у нас же есть глюконеогенез, значит углеводы не нужны», верно лишь отчасти. Именно наша высокая эффективность глюконеогенеза указывает на то, что мы — гиперхищники. Чтобы ещё раз подчеркнуть, что мы по-прежнему являемся гиперхищниками, добавлю следующее. Даже у человека, не придерживающегося кетогенной диеты и употребляющего стандартный американский рацион, соотношение катаболических и анаболических ферментов в сытом состоянии значительно выше, чем можно было бы ожидать у человека, действительно зависящего от углеводов.

Более того, при диабете 2-го типа, когда уровень глюкозы в крови хронически повышен, печень всё равно продолжает активно производить глюкозу. Это означает, что даже высокие уровни инсулина и глюкозы в крови не способны полностью подавить выработку глюкозы печенью. Почему? Потому что наша печень изначально предназначена для производства подавляющей части необходимой нам глюкозы. У нас не развилось такое давление, при котором высокие уровни глюкозы и инсулина стали бы ингибитором глюконеогенеза, способным полностью его отключить, поскольку мы исторически не питались преимущественно глюкозой.

И последний важный момент, касающийся этой темы: Какое животное в дикой природе получает большую часть питательных веществ в виде углеводов?

Я упомянул нектароядных — это, пожалуй, единственный известный мне пример. Однако они не очень похожи на нас. Если мы говорим о млекопитающих, включая приматов, то ответ — ни одно. Большинство травоядных не получают основную часть своей энергии из углеводов. Они используют клетчатку растений, которую ферментируют в короткоцепочечные жирные кислоты, и используют жиры для производства энергии. Большинство млекопитающих, если не все, поступают именно так.

Почему же мы должны быть исключением? Вопреки опасениям, что я склоняюсь к идеям, подобным, как у Пола Саладино, это не так. Мы, люди, являемся единственными млекопитающими, которые на протяжении последних 13 000 лет фактически получали значительное количество субстратов в виде прямых простых сахаров, углеводов или веществ, распадающихся на них, таких как крахмалы. Другие животные этого не делали. Они также не гибридизировали свою пищу, чтобы получить такое концентрированное количество углеводов. Учитывая, что мы единственные, кто это сделал, это объясняет, почему именно нам, возможно, может требоваться определённое количество углеводов, опять же, в зависимости от генетического наследия.

Каждый человек генотипически уникален. Я хотел внести эту ясность, поскольку многие люди искренне обеспокоены, и для них это разъяснение может быть полезным. Однако, по моим наблюдениям, большинство тех, кто был недоволен, оказались идеологами. Идеологи существуют в любой сфере. Я убедился, что люди не любят нюансов. Но я не такой. Я ценю нюансы, стремлюсь углубиться в них, и это никогда не изменится. Моя позиция всегда соответствовала моим убеждениям, основанным на принципах эволюции и индикации.

Я никогда не утверждал обратного. Когда я говорю, что требуемое количество углеводов для человека составляет ноль граммов — ни одного грамма, — я делаю это по той же причине, по которой мы говорим, что у человека пять пальцев на руках и ногах, несмотря на то, что у некоторых их четыре, а у других — шесть. Это общая закономерность, необходимая для эффективности. Однако некоторые люди могут нуждаться в 20 граммах углеводов. И даже больше: это не обязательно должно быть каждый день.

Почему бы не провести неделю без углеводов, а затем, в конце недели или месяца, употребить 50 граммов? Разве это такая уж большая проблема? Я хочу, чтобы люди поняли: догматизм — это серьёзная проблема. Я не догматик и никогда им не стану. Моя идеология основана на истине, и именно истина направляет меня. Это означает, что моя идеология не будет поколеблена дополнительными нюансами или новыми открытиями. Я надеюсь, что люди разделят этот подход, если ещё не сделали этого. Мне самому потребовалось время. Поначалу, когда я только погрузился в эту тему, я был идеологом, поскольку меня переполняла страсть. Но я не позволил этому помешать мне в поиске новых истин.